03. Третий барьер защиты. Пентраксины. Температура.

3.1. Белки острой фазы воспаления

Поговорив о первом и втором барьерах снаружи слизистой дыхательных путей, мы переходим к третьему барьеру на пути вирусов в человеческий организм – противостоящим им белкам внутри сосудистого русла, в циркулирующей крови. Здесь также встречаются белки, описанные ранее – система комплемента, лактоферрин, интерферон и др. Но вызывают глубочайший интерес белки острой фазы воспаления, называемые пентраксинами, молниеносно реагирующие на появление
опасности в первые часы столкновения с угрозой и способные соединяться с поверхностными гликопротеинами (углевод+белок) вирусов [1].

Вообще гликопротеиновые шипы вирусов существуют для фиксации на рецепторах клеток макроорганизма [2]. Лишь после закрепления на поверхности клетки вирус может проникнуть внутрь при помощи самой жертвы-клетки (как это ни странно выглядит, но у микромира свои законы).

Для защиты макроорганизма в крови всегда присутствует фоновая, или базовая концентрация С-реактивного белка (СРБ) не более 4 мг/л [3]. Основная функция СРБ – быть физиологическим «веником» и осуществлять самоочистку внутренней среды организма от продуктов распада собственных клеток. СРБ активизирует каскад белков системы комплемента, который уничтожает ненужное и подозрительно чужое, измененное свое. [4]

При воспалении рост концентрации пентраксинов может достигать 10 000 за первые 2–3 суток болезни. Больше всего, в несколько тысяч раз, вырастают концентрации С-реактивного белка и А-амилоида сыворотки крови. Белки острой фазы воспаления фактически воспроизводят функции антител, которые появятся лишь в конце недели болезни. Тогда концентрация этих пентраксинов падает до фоновой нормы, и в действие вступают появившиеся специфические антитела [5].

Функция пентраксинов – опсонизировать, ставить «черную метку» на чужеродные агенты, подготавливая их к уничтожению [6]. Белки острой фазы воспаления представляют собой пентамеры, состоящие из 5 одинаковых субъединиц [7]. Своей пятеричностью они похожи на антитела IgM.

В первую очередь нас интересует защитная роль эпителия дыхательной системы и кишечника, так как человек ежедневно и ежечасно вдыхает вирусы, многие из них живут в дыхательной системе постоянно. И заглатываются, попадая в желудочно-кишечный тракт с отделяемым носоглотки и слюной во время еды. Эпителиальные клетки выставляют на мембране различные рецепторы, узнающие образы патогенности вирусов, в их числе толл-подобные рецепторы TLR (Tolllike receptors).

На мембранах клеток выставлены также рецепторы для передающих сигналы клеткам цитокинов. В ответ на контакт с патогенами эпителиальные клетки активируются и приобретают свойства иммунных, типа макрофагов, секретируют цитокины – интерлейкины 1, 6, фактор некроза опухолей ФНО-α, даже приобретают способность к фагоцитозу [8]. Цитокины – это информационные молекулы, передающие клеткам информацию и циркулирующие в крови и внеклеточной жидкости (от греч. kytos – вместилище, клетка, kinesis – движение). Процесс идет следующим образом.

Например, TLR 3 распознает двухцепочечную рибонуклеиновую кислоту (РНК), которая является промежуточным звеном для воспроизводства многих типов вирусов. Известно, что РНК человека почти всегда существует как одноцепочечная молекула [9], и это ее отличает от хранителя генной информации дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК), которая является двухцепочечной.

Однако в процессе синтеза вирусных нуклеиновых кислот образуется двухцепочечная вирусная, которая потом переходит в одноцепочечную. А промежуточный продукт захватывается рецепторами TLR 3. Рентгеноструктурный анализ показывает, что TLR 3 непосредственно связывается с двухцепочечной РНК вирусов одновременно двумя участками – один на аминоконце NH2, другой на карбоксиконце COOH. Связывание меняет пространственную конформацию рецептора и активирует передачу сигнала внутрь клетки. Другие типы рецепторов TLR 7, 8, 9 распознают также и одноцепочечные РНК вирусов и, после контакта, точно так же толлецепторный белок меняет свою конформацию. На аминоконце NH2 передающего сигнал белка MyD88 активируется домен смерти DD (death domen), на карбоксиконце COOH интерлейкиновый домен сопротивления TIR (Toll/IL-1 receptor and resistance domain), которые активируют рецептор для интерлейкина 1, затем через серию реакций интерлейкина 6, в ядро клетки передаются сигналы по синтезу интерлейкинов, ФНО-α и противовирусных интерферонов [10]. Как известно, синтез клеточных белков почти всегда происходит через ядро клетки, где в ДНК заложена информация обо всех структурах клетки макроорганизма. Пути передачи сигнала организованы как сигнальные каскады, когда количество молекул-участников возрастает на каждом последующем этапе. Поэтому исходно слабый стимул может вызвать значительный ответ [11].

Вместе с тем для активации врожденного иммунитета (до образования антител), связанного с синтезом белков острой фазы воспаления, стимуляторами выступают не только несущие образы патогенности PAMP (Pathogen-associated molecular patterns) чужеродные вирусы или микробы, но и образы опасности «измененного своего» DAMP (Damage-associated molecular patterns), возникающие при стрессе повреждения собственных тканей, например, в виде белков теплового шока.

В условиях клеточного стресса, возникающего под действием повышенной температуры, синтез белков теплового шока усиливается, и они секретируются клеткой наружу. Белки теплового шока взаимодействуют с различными рецепторами, в том числе с толл-подобными [12].

Синтезированные в клетках дыхательного или кишечного эпителия цитокины всасываются в кровь и попадают в печень, где инициируют синтез пентраксинов. Георгий Николаевич Дранник пишет, что интерлейкин 1 это эндогенный пироген, он вызывает синтез печ¸ночными клетками белков острой фазы воспаления, сонливость, ухудшение аппетита, повышение температуры, продукцию простагландина 2, интерлейкина 6 [13]. Кеннет Мерфи и Кейси Уивер сообщают, что повышение температурной реакции вызывают ФНО-α, интерлейкины 1 и 6, они стимулируют синтез простагландина Е2 при действии фермента циклооксигеназы-2. Затем простагландин Е2 действует на гипоталамус, что приводит к увеличению теплопродукции как за сч¸т распада бурого жира, так и удержания тепла путем спазма сосудов, уменьшающего потерю избыточного тепла через кожу. При высокой температуре размножение бактерий и синтез вирусов уменьшается, в то время как клетки организма хозяина защищены от действия температуры. Кроме того, эти цитокины действуют на печеночные клетки, которые синтезируют белки острой фазы воспаления и секретируют их в кровь [14].

Рахим Мусаевич Хаитов представляет процесс вовлечения пентраксинов в защитную реакцию таким образом, что после выхода из печ¸ночных клеток в кровь белки острой фазы воспаления становятся растворимыми рецепторами. Связывая патогены, СРБ опсонизирует их, образно выражаясь, ставит «ч¸рную метку» для системы комплемента. Он активирует эту систему по классическому пути начиная с С1q белка и заканчивая С9 и мембраноатакующим комплексом. О системе комплемента подробнее в разделе 2.4. Далее патогены уничтожаются фагоцитами [15]. Прилепившийся к патогенам СРБ привлекает фагоциты и увеличивает процесс фагоцитоза в 20–1000 раз [16].

Быстрое выраженное повышение СРБ наблюдается при воспалении, инфекциях, некрозе ткани, травме, злокачественной опухоли, аутоиммунных заболеваниях. Значения СРБ возрастают очень быстро, драматично, в ответ на стимулы. Чаще при травме либо бактериальной инфекции. В случае хирургических вмешательств уровень в послеоперационном периоде быстро снижается, если они не осложнены бактериальной инфекцией. Наблюдается хорошая корреляция с показателями СОЭ, однако СРБ появляется и исчезает раньше изменений СОЭ [17].

При большинстве вирусных инфекций СРБ повышается не намного. При анализах его концентрация меняется так быстро, что цифры отражают ситуацию концентрации в крови лишь за последние 6–8 часов [18]. Поэтому быстро растущий уровень СРБ говорит о начавшейся бактериальной инфекции [19], что бывает иногда после первого чисто вирусного периода простуды. Эти данные коррелируют с другими источниками. Клинические рекомендации МЗ РФ по лечению ОРВИ от 2015 года определяли, что осложнения простуды наблюдаются нечасто, связаны с присоединением бактериальной инфекции через 10–14 дней [20]. Нейромедиатор ацетилхолин, передающий сигналы от головного мозга, также связывается и нейтрализуется СРБ, вот почему этот пентраксин ведет себя как холинолитик [21]. Люди испытывают сухость во рту, сонливость, плохой аппетит, пониженный тонус мышечной системы. Кстати, рецепторы для ацетилхолина нервно-мышечных синапсов тоже имеют 5 белковых субъединиц, подобно пентраксинам, эти белки окружают натриевый ионный канал сквозь всю толщу липидной мембраны. И не следует забывать, что холинорецепторы присутствуют в головном мозге [22]. СРБ стимулируется интерлейкином 1 и ФНО-α, и он далее стимулирует их же. Так реализуется каскадный принцип роста стимулов иммунной реакции в геометрической прогрессии Если обратить внимание на роль активных форм кислорода в патогенезе ряда заболеваний, то продукцию супероксид-аниона O−2 СРБ гармонизирует, повышает при низком уровне спонтанной продукции и снижает при высоком [23]. СРБ является лигандом для рецепторов-мусорщиков SR лектинового типа, накапливается в атеросклеротических бляшках, как опсонин привлекает систему комплемента и фагоцитирующие клетки для удаления клеточного мусора и липопротеинов низкой плотности. Эти факты послужили некоторым авторам считать СРБ причиной активации атеросклеротического процесса [24], хотя на его роль можно смотреть по-другому – как компенсаторный саногенетический механизм предотвращения прогрессирования атеросклероза.

Такая динамика, очевидно, обеспечивает усиление повреждающего действия этой активной формы кислорода против вирусов и микробов, а блокирование избыточного роста свободных радикалов подобно антиоксидантной системе. Логично предположить, что в периоде простуды СРБ профилактирует атеросклероз и предупреждает появление атипичных клеток.

Итак, СРБ стимулируется интерлейкином 1 и ФНО-α, и он далее стимулирует их же [24]. Так реализуется каскадный принцип роста стимулов иммунной реакции в геометрической прогрессии.

Обратимся к другим белкам острой фазы воспаления. При многих вирусных инфекциях А-амилоид сыворотки крови (САА) возрастает по сравнению с СРБ более значительно, и вообще при инфекциях абсолютное повышение САА превосходит повышение СРБ. В связи с этим САА считается более чувствительным к возникновению реакции острой фазы. При воспалении концентрация САА возрастает в течение 8 часов более чем в 2000 раз по сравнению с состоянием до возникновения воспаления [25]. САА повышается при воспалениях, инфекциях, сердечно-сосудистых болезнях и злокачественных новообразованиях, его концентрация растет через несколько часов после инсульта. Реакции САА на повреждения подобны СРБ, но концентрация возрастает раньше. Образуется в печени, а в крови он ассоциирован с липопротеидами высокой плотности. В ходе острой фазы воспаления он может способствовать связыванию липопротеидов высокой плотности с макрофагами и снижать их связывание с гепатоцитами. Данные исследований позволяют предполагать, что САА может служить иммуномодулятором таких функций, как повышение молекул слипания с объектами иммунных клеток, активация нейтрофилов, удаление молекул жиров и др. [26].

Третий пентраксин, Pentraxin-3 (Ptx3), защищающий респираторный тракт, еще быстрее увеличивается при вирусных и бактериальных инфекциях, достигая максимума через 4–6 часов (уровень СРБ достигает пика только через 36–48 часов). У практически здоровых людей Ptx3 в сыворотке крови присутствует всегда [27]. При воспалении его концентрация в крови вырастает в 100 раз [28]. Он синтезируется разными клетками макроорганизма, включая эпителий легких и нейтрофилы. После высвобождения во внеклеточную жидкость слизистой мономер Ptx3 собирается в глобулы пентамера из 5 субъединиц и становится активным участником иммунного процесса [29].

Третий пентраксин играет важную защитную роль не только против инфекционных агентов, но и для предупреждения развития сепсиса [30]. Ptx3 имеет противосклеротическое и защитное действие при инфаркте миокарда в эксперименте. Он также гармонизирует работу системы комплемента, то есть, с одной стороны, активирует С1q при контакте с патогеном и, с другой стороны, блокирует систему комплемента при избыточной реакции компонентов, повреждающих не только микробные клетки, но и клетки собственного организма. Он обладает противовирусным и противогрибковым действием, устанавливая «ч¸рную метку» на эти микроорганизмы [31].

В результате анализа научной литературы складывается впечатление, что эпизодический всплеск концентрации в крови пентраксинов под влиянием сезонной простуды имеет защитный характер, профилактирует атеросклероз и препятствует развитию опухолевых процессов.

3.2. Лекарства и пентраксины

Интерферон-гамма снижает активность Ptx3 в дендритных клетках и в линиях клеток моноцитов и макрофагов [32]. К сожалению, IFN-¸ используют для профилактики и лечения гриппа [33]. Рахим Мусаевич Хаитов обращает внимание на то, что многие из препаратов интерферона являются взаимозаменяемыми, обладая близкими, а иногда сходными антивирусными эффектами [34]. Рекомбинантный интерферон-α может вызывать пневмонию или от¸к л¸гких [35]. Исходя из этих соображений вряд ли целесообразно в первые дни болезни подавлять пентраксины различными препаратами интерферона.

Алан Г.Б. Ву утверждает, что лечение НПВС может значительно снизить уровень СРБ [36]. С-реактивный белок обладает мощным блокирующим действием на свертывающую систему крови, обеспечивая хорошую текучесть разжиженной крови. При острых и хронических повреждениях печени (цирроз, гепатит и др.) в острую фазу возникает дефицит СРБ, что значительно увеличивает риск развития тромбозов сосудистой системы [37]. Возникает закономерный вопрос: не может ли искусственное подавление уровня СРБ жаропонижающими средствами вызвать увеличение риска тромбозов? Целесообразна ли избыточная нагрузка на печень фармакопрепаратами и не может ли это подавлять противосвертывающую систему?

О температурной реакции

Виталий Васильевич Зверев не случайно назвал главу учебника по микробиологии и иммунологии «Белки острой фазы и теплового шока», указывая на причинно-следственную связь и тесное взаимодействие этих маркеров воспаления. Появление белков теплового шока, или стресс-белков, считается сигналом опасности [38].

Известно, что белки теплового шока (HSP — heat shock proteins) участвуют в процессе информирования антигенпредставляющих клеток (АПК) об антигене. Они способствуют эффективному представлениию антигена цитотоксическим T-лимфоцитам. Благодаря этому клетки опухолей и инфицированные вирусом обретают иммуногенность [39], то есть, их находит иммунная система и вовремя уничтожает.

Но вместе с тем белки теплового шока, они же шапероны, необходимы для контроля сворачивания белков в активную конформационную стереохимическую структуру. Только нативные белки могут выполнять свою функцию. Мы уже говорили об этом выше, в разделе 2.5., что при синтезе в эндоплазматическиой сети клетки белки не могут проникать сквозь мембрану в свернутом состоянии, поэтому для транспортировки их все время приходится разворачивать и снова сворачивать [40], а это требует присутствия шаперонов в адекватных количествах. Однако шапероны потому и называются белками теплового шока, что выделяются при повышенной температуре. При искусственном снижении температуры может быть нехватка шаперонов, и, как следствие, синтез белков плохо контролируется, остается много неправильно свернутых белков, которые не могут выполнять предназначенные функции. А это и есть клеточный мусор. Пентраксины связываются с клеточным мусором и участвуют в его выведении [41]. Таков вариант асептического воспаления, инициированного через «образы измененного своего» DAMP. Врожденная иммунная система распознает собственные молекулы, образующиеся в поврежденных или погибающих клетках и высвобождающиеся из них DAMP [42].

Одной из основных биологических функций СРБ является взаимодействие с антигенами апоптотических и некротизированных клеток. Он препятствует накоплению и отложению этих антигенов в тканях [43]. Если к огромной массе подлежащих удалению поврежденных клеток, вирусных, микробных фрагментов добавить выбракованные при синтезе белки, ситуация становится критической. Ян Кольман и Клаус-Генрих Рем указывают на то, что неправильно упакованные белки помечаются убиквитином и расщепляются в протеасомах [44]. Таким образом, метаболическая перегрузка больного организма еще связана, образно выражаясь, с «пустопорожней работой», – множество вновь синтезированных белков подвергаются распаду в протеасомах и лизосомах на аминокислоты и снова синтезируются в рибосомах из этих элементарных частиц.

Даже в организме здорового взрослого человека за сутки распадается на аминокислоты около 400 г белков, примерно такое же количество синтезируется [45]. Эндоплазматическая сеть клетки перегружена неправильно свернутыми белками, а протеасомы ликвидируют большинство – 80-90% этого клеточного мусора. Требуется достаточное количество естественных интерферонов для синтеза иммунопротеасом. А при недостатке интерферонов по причинам, которые нами изложены в разделе 2.5, уборка клеточного мусора приостанавливается, что пагубно при вирусных заболеваниях.

При развитии аутоиммунного процесса количество протеасом в крови (компенсаторно) вырастает [46].

Критичность ситуации связана не только с нехваткой шаперонов, но и недостаточным поступлением кислорода для энергетического сопровождения биохимических реакций. При этом мы должны разделить по очер¸дности две главные фазы простуды:
– первые три дня, когда стремительно вырастает концентрация защитников предантителпентраксинов, после чего их количество начинает падать, если миссия выполнена;
– после тр¸х дней, когда к седьмому дню на смену упавшей интенсивности работы предантителентраксинов приходят специфические антитела IgA и IgM.

Если в первые три дня пентраксины не выполнили свою функцию, банальная простуда может удлиняться по срокам, цитокины продолжают компенсаторно синтезироваться, а температура повышаться. Наталья Алексеевна Гавришева пишет: «При гриппе постоянная высокая лихорадка в результате повторного приема жаропонижающих средств может быть переведена в гектическую (изнуряющую). После приема аспирина температура тела критически снижается, что сопровождается профузным потоотделением. Через 2-4 часа температура тела вновь быстро повышается до исходного уровня. В сочетании с выраженной гриппозной общей интоксикацией подобные перепады температуры плохо переносятся больными, нередко приводят к развитию коллаптоидного состояния» [47]. Скорее всего, механизм повреждающего действия аспирина связан с его способностью участвовать в образовании агрегатов аспиринолабильных белков, включая иммуноглобулины. Лабораторно это определяется аспириновым тестом [48]. Агрегация белков может привести к нарушению функции, и здесь опять же шапероны должны ее предотвращать.

Неправильное сворачивание белков встречается довольно часто: свыше четверти всех синтезируемых клеткой полипептидов уничтожаются, поскольку оказываются свернутыми неправильно [49]. Таким образом, ацетилсалициловая кислота может нарушать интенсивный процесс синтеза защитных белков в период воспаления, и это закономерно может приводить к утяжелению и удлинению сроков болезни. Развивается процесс, именуемый в англоязычной литературе, как аспиринпровоцируемое респираторное заболевание (aspirinexecerbated respiratorydisease, AERD). Гиперчувствительность вызывают и другие НПВС, например, парацетамол в дозе более 1000 мг/сут у взрослых провоцирует нежелательные реакции со стороны бронхов в 30% случаев. Может также развиваться пневмонит, при этом на рентгенографии грудной клетки определяются инфильтраты в легких, выявляется множество повреждений других органов и систем [50].

Ежегодное количество госпитализаций по поводу поражения парацетамолом в США составляет 26 000. Парацетамоловый пневмонит (интерстициальная пневмония с выраженной дыхательной недостаточностью) протекает с картиной матового стекла на КТ [51].

Василий Николаевич Цыган с соавторами в учебнике патологической физиологии указывают, что при первом контакте с организмом может развиваться псевдоаллергия. Пример реакций данного типа – развитие отклика в ответ на действие аспирина и других НПВС. На долю препаратов данной группы приходится до 25% неблагоприятных реакций при приеме различных лекарственных средств. Комплекс медиаторов псевдоаллергических реакций способен активировать дегрануляцию тучных клеток и базофилов, что приводит к появлению симптомов аллергоидного астматического бронхита [52].

По всей видимости, целесообразно не подавлять естественную реакцию организма в виде активного синтеза белков острой фазы, тем более, что исследования на мышах подтвердили защитное действие СРБ против аутоиммунного повреждения и летального исхода инфекции [53].

Лихорадка необходима еще и по другим причинам. В условиях повышенной температуры быстрее погибают вирусы. Так, например, оптимальная температура для культивирования самых частых причин ОРВИ – риновирусов весьма низкая, +330С, респираторно-синцитиальные вирусы инактивируются при температуре +370С за 24 часа [54], а коронавирусы настолько неустойчивы, что разрушаются при температуре +370С за 10-15 минут [55].

За 2020-2022 годы наблюдались попытки применения различных иммунодепрессантов для лечения ОРВИ неясного генеза, часто в СМИ называемых общим словом «ковид». Результаты не были обнадеживающими. Уже изначально было известно, что СРБ подавляется иммуносупрессивными препаратами типа циклоспорина и преднизолона [56]. Избыток витамина D способствовал иммунодепрессии: когда концентрации (летом) 25-(ОН)D3 и 1,25-(ОН)2D3 определялись в крови достоверно выше, выработка интерлейкинов 1 и 6, ФНО-α и интерферона была достоверно ниже по сравнению с зимним периодом. Витамин D подавлял синтез интерферона [57].

Были попытки использования тоцилизумаба. Это рекомбинантное гуманизированное моноклональное антитело к человеческому рецептору интерлейкина-6 из подкласса иммуноглобулинов IgG1, используемое обычно для лечения ревматоидного артрита. Он подавляет рецепторы цитокина интерлейкина-6, то есть подавляет секрецию антител, белков острой фазы воспаления и Т-лимфоциты. Побочное действие выражалось в активации различных вирусных, бактериальных и грибковых поражений: очень часто – инфекции верхних дыхательных путей; часто – флегмона, инфекции, вызванные Herpes simplex 1 типа и Herpes zoster; боли в животе, язвы ротовой полости, повышение активности печеночных трансаминаз, гастрит, лейкопения, нейтропения и т.д. [58]. Группа Всемирной организации здравоохранения по подготовке рекомендаций выразила ряд опасений, связанных с тем, что на фоне непродолжительных сроков последующего наблюдения в большинстве исследований, а также трудности точной регистрации нежелательных явлений, таких как бактериальные инфекции или микозы, риски лечения блокаторами рецепторов к IL-6 могут быть недостаточно полно отражены в резюме фактических данных. Обобщаемость данных о неблагоприятных явлениях вызывает сомнения. Не имеется сведений о сравнении риска вреда по критерию получения пациентами одной либо двух доз блокаторов рецепторов к этому интерлейкину [59]. Даже в лечении пневмонии тоцилизумаб не выявил преимуществ [60]. Если говорить о применении этого иммунодепрессанта в первую неделю простуды, то это очевидно было недопустимо.

Возвращаясь к подавляющим иммунитет НПВС, в итоге нужно признать, что если их применять в первые семь дней ОРВИ нельзя, то в первые три дня жаропонижающие применять категорически нельзя. Федеральные клинические рекомендации по оказанию медицинской помощи детям при ОРВИ от 2015 года поясняли: снижение температуры рекомендуется следующим образом: лихорадящего ребенка следует раскрыть, обтереть водой Т0 +25-+300С, а жаропонижающие препараты оправданы при температуре выше +39,50С [61]. Бывший руководитель НИИ гриппа профессор Георгий Иванович Карпухин пишет: «За последние годы все больше специалистов
поддерживают точку зрения, что температурная реакция больного в большинстве случаев – явление положительное. Она стимулирует образование эндогенного интерферона, мобилизует другие защитные силы и в конечном итоге способствует более быстрому освобождению организма от возбудителя. Поэтому «бороться с температурой» чаще целесообразно лишь при ее чрезвычайно высоком подъеме (до +40⁰С) – гиперпирексии» [62].

Елена Евгеньевна Лесиовская советует пять способов безопасного снижения температуры тела.

1. Питье настоев жаропонижающих и потогонных растений: цветки липы, василька, ромашки, корней девясила, листьев березы, малины, мать-и-мачехи, травы тысячелистника, фиалки, череды и др.
2. Спиртово-уксусное обтирание: берем горячую жидкость и в ней два испаряющихся вещества. Главное – мы не вмешиваемся в центральную теплорегуляцию, мы только усиливаем теплоотдачу. Четверть стакана горячей воды (50 мл) + 5 мл 6% столового уксуса + 2 мл водки. Попробовать на своей коже, прежде чем смазывать кожу реб¸нка! Смазывать ладони и подошвы стоп каждые 15 минут несколько раз. Доливать горячей воды, если в стакане осталась смесь. После облегчения прекратить. В комнате не должно быть сквозняков, чтобы ребенок дополнительно не переохладился.
3. Ледяные свечки. Для этого в формочку, в том числе сделанную из фольги, заливают травяной чай из жаропонижающих растений, или просто воду, замораживают. Вводят ректально на 10–15 минут. Детям не боле трех свечек в день.
4. Микроклизма с настоем жаропонижающего растения из перечисленных выше, комнатной температуры, 20–50 мл вводится в прямую кишку несколько раз в день.
5. Соленый огурец разрезается вдоль и срез прибинтовывается к сгибательной поверхности руки на 15–30 минут. В течение часа температура может снижаться, но механизм действия неизвестен [62]. Однако безопасность гарантирована.

Что же касается вообще применения жаропонижающих фармакохимических средств, – есть ли смысл в их применении, если кратковременная болезнь превращается в многодневное страдание? Лично я затрудняюсь на этот вопрос ответить однозначно. Скорее всего, ответ возможен у постели каждого болящего.

Собственные мысли автора выделены курсивом, уважаемому читателю лучше на вс¸ иметь личное мнение.

Основная литература

1. Абатуров А.Е. Опсонирующая сеть протеинов системы неспецифической защиты респираторного тракта. 1. Пентраксины. Теоретична медицина, 1 (22) 2010.
2. Зверев В.В. Медицинская микробиология и иммунология: Учебник / В.Н. Мальцев, Е.П. Пашков, под ред. В.В. Зверева. – М., 2014. – С. 73.
3. Вельков В.В. С-реактивный белок – структура, функции, методы определения, клиническая значимость. Лабораторная медицина, №8. – 2006. Клиническая лабораторная диагностика : национальное руководство : в 2 т. – Т. 2 / под ред. В.В. Долгова, В.В. Меньшикова. – М., 2012. – С. 24.
4. Хаитов Р.М., Игнатьева Р.А. Наука об иммунитете – современные тренды. – 2023. – С. 178.
5. Недоспасов С.А., Купраш Д.В. Иммунология по Ярилину : учебник. – М., – СС. 193-194.
6. Абатуров А.Е. Опсонирующая сеть протеинов системы неспецифической защиты респираторного тракта. 1. Пентраксины. Теоретична медицина, 1 (22) 2010.
7. Вельков В.В. С-реактивный белок – структура, функции, методы определения, клиническая значимость. Лабораторная медицина, №8, 2006.
8. Недоспасов С.А., Купраш Д.В. Иммунология по Ярилину : учебник. – М., – С. 82.
9. Уилсон К., Уолкер Дж. Принципы и методы биохимии и молекулярной биологии пер с англ. – М., 2021. – С. 193.
10. Мерфи К., Уивер К. Иммунобиология по Джанвэю / пер с англ.; под ред. Г.А. Игнатовой, О.А. Синтич, И.Н. Дьякова. – М., 2020. – СС. 109- 120, 134.
11. Хаитов Р.М., Гариб Ф.Ю. Иммунология. Атлас. – М., 2020. – С. 25.
12. Черешнев В.А. Черешнева М.В. Иммунологические механизмы локального воспаления. Медицинская иммунология. – 2011, Т.13, №6.
13. Дранник Г.Н. Клиническая иммунология и аллергология. – М., 2003. – СС. 99 – 100.
14. Мерфи К., Уивер К. Иммунобиология по Джанвэю / пер с англ.; под ред. Г.А. Игнатовой, О.А. Синтич, И.Н. Дьякова. – М., 2020. – С. 151.
15. Хаитов Р.М. Иммунология : учебник – М., 2021.– СС. 53, 67, 75.
16. https://slide-share.ru/biokhimiya-krovi-1gbu-vpo-bashkirskij-gosudarstvennijmedicinskij-125228
17. Алан Г.Б. Ву. Клиническое руководство Тица по лабораторным тестам. Пер. с англ. В.В. Меньшикова. – М., 2013. – СС. 719-720.
18. Долгов В.В., Меньшиков В.В. Клиническая лабораторная диагностика : национальное руководство : в 2 т.– М., 2012. – Т.2 – С. 24.
19. Алан Г.Б. Ву. Клиническое руководство Тица по лабораторным тестам. Пер. с англ. В.В. Меньшикова. – М., 2013. – С. 720.
20. Федеральные клинические рекомендации по оказанию медицинской помощи детям с острой респираторной вирусной инфекцией (острый назофарингит). 2015 г.
21. Полевщиков А.В., Назаров П.Г. Иммунология белков острой фазы воспаления и работы Р.В. Петрова. Иммунология. – Т. 41, № 2, 2020. – СС. 168-170.
22. Харкевич Д.А. Фармакология : учебник. – М., 2021. – СС. 100-101, 116-117, 122-125.
23. Назаров П.Г., Полевщиков А.В., Галкина Е.В., Бутюгов А.А., Исаков Д.В. Пентраксины в процессах неспецифической резистентности и иммунорегуляции. Медицинская иммунология. 1999. –Т. 1, №1-2. – С. 61.
24. Уткина Е. А., Афанасьева О. И., Покровский С. Н. С-реактивный белок: патогенетические свойства и возможная терапевтическая мишень. Российский кардиологический журнал 2021; 26(6):4138 – СС. 128-134.
25. Ярец Ю.И. Специфические белки крови. Часть II Клинико-диагностическое значение определения специфических белков Практическое пособие для врачей. – Гомель, 2015. – С. 18.
26. Алан Г.Б. Ву. Клиническое руководство Тица по лабораторным тестам. Пер. с англ. В.В. Меньшикова. – М., 2013. – С. 85-86.
27. Абатуров А.Е. Опсонирующая сеть протеинов системы неспецифической защиты респираторного тракта. 1. Пентраксины Теоретична медицина 1 (22) 2010.
28. https://hmong.ru/wiki/PTX3
29. http://rupubmed.com/ateroskleroz/95398
30. http://qbm.dppir.com/en/topics/2014-09-17.html
31. http://rupubmed.com/ateroskleroz/95398
32. http://rupubmed.com/ateroskleroz/95398
33. https://www.vidal.ru/drugs/molecule/553
34. Хаитов Р.М., Атауллаханова Р.И., Шульженко А.Е. Иммунотерапия. Руководство для врачей. – М., 2018. – С. 96.
35. Справочник Видаль. Лекарственные препараты в России: Справочник. М., 2019. – С. Б-480.
36. Алан Г.Б. Ву. Клиническое руководство Тица по лабораторным тестам. Пер. с англ. В.В. Меньшикова. – М., 2013. – С. 719-720.
37. Ответ острой фазы. Клинико-лабораторная характеристика. Учебное пособие. – Иркутск, 2020. – С. 24.
38. Зверев В.В., Быков А.С. Медицинская микробиология, вирусология и иммунология : Учебник – М., 2016. – СС. 291-292.
39. https://cyberleninka.ru/article/n/vrozhdennyy-immunitet-mehanizmy-realizatsii-i-patologicheskie-sindromy
    Литвицкий П.Ф., Синельникова Т.Г. Врожденный иммунитет: механизмы
    реализации и патологические синдромы. Московская медицинская академия
    им. И.М. Сеченова.
40. Огурцов А.Н. Введение в молекулярную биофизику. Харьков, 2011. – С. 85-95.
41. http://rupubmed.com/ateroskleroz/95398
42. Хаитов Р.М., Гариб Ф.Ю. Иммунология. Атлас. – М., 2020. – С. 15.
43. Полевщиков А.В., Назаров П.Г. Иммунология белков острой фазы воспаления и работы Р.В. Петрова. Иммунология. – Т. 41, №2. 2020. – СС. 168-170.
44. Кольман Я., Р¸м К.-Г. Наглядная биохимия / пер. с англ. Т.П. Мосоловой, – М., 2019. – С. 228.
45. Северин Е.С. Биохимия: учебник. – М., 2019. – С. 449.
46. Сорокин А.В., Ким Е.Р, Овчинников Л.П. Протеасомная система деградации и процессинга белков. Успехи биологической науки. – Т. 49, 2009.
47. Гавришева Н.А., Антонова Т.В. Инфекционный процесс. Клинические и патофизиологические аспекты: Учеб. пособие. – СПб, 1999. – СС. 126-127.
48. Камышников В.С. Клинико-биохимическая лабораторная диагностика : Справочник : В 2 т. Т. 1. – Мн., 2003. – С. 266.
49. Нельсон Д., Кокс М. Основы биохимии Ленинджера : в 3 т. Т.1. : Основы биохимии, строение и катализ / пер. с англ. – М., 2020. – СС. 212-215.
50. Ушкалова Е.А., Зырянов С.К., Переверзев А.П. Клиническая фармакология нестероидных противовоспалительных средств: Учеб. Пособие. – М., 2018. – СС. 118-127.
51. Дворецкий Л.И., Ковалевская А.Н., Колендо С.Е., Сергеева Е.В. Поражение легких и печени при лечении парацетамолом. Архивъ внутренней медицины – №4 • 2016 – С. 59.
52. Цыган В.Н. Патофизиология. Клиническая патофизиология : учебник для курсантов и студентов военно-медицинских вузов : в 2 т. – СПб., 2018. Т. 2. – СС. 330-331.
53. Алан Г.Б. Ву. Клиническое руководство Тица по лабораторным тестам. Пер. с англ. В.В. Меньшикова. – М., 2013. – СС. 719-720.
54. Долгов В.В., Меньшиков В.В. Клиническая лабораторная диагностика : национальное руководство : в 2 т.– М., 2012. Т.2– С. 701, 699.
55. Брико Н.И., Онищенко Г.Г., Покровский В.И. Руководство по эпидемиологии инфекционных болезней (в 2 т.) Т. 1 – М., 2019. – С. 457.
56. Ярец Ю.И. Специфические белки крови. Часть II Клинико-диагностическое значение определения специфических белков Практическое пособие для врачей Гомель, 2015. – С. 18.
57. Снопов С.А. Механизмы действия витамина D на иммунную систему. Медицинская иммунология 2014, Т. 16, №6. – С. 507
58. https://www.vidal.ru/drugs/molecule/1922
59. Лекарственная терапия при ковид-19. 06.07.2021. ВОЗ
60. https://www.pharmjournal.ru/jour/announce ment/view/395
61. Федеральные клинические рекомендации по оказанию медицинской помощи детям при ОРВИ от 2015 года.
62. Карпухин Г.И., Карпухина О.Г. Диагностика, профилактика и лечение острых респираторных заболеваний. – СПб. 2000. – С. 141.
63. Лесиовская Е.Е. Лекции. https://rpmp.ru/

СКАЧАТЬ